жребий брошен
You spin my head right round, right round When you go down, when you go down down
Сумасшедние дни. Ящики, которые стояли ДВА года, которые мы комплектовали ТРИ года назад приехал проверять личный состав. Это просто ТРЫНДЕЦ; мы уже не помним, что и как там было, почему оно было и в какой позе лежало. Мы не всегда понимаем их, они не понимают нас, начальство царит над всем этим, торопя и раздавая ценные указания. Срочно что-то меняется, доделывается, у кого-то верно, у кого-то ошибки. Постоянное ожидание тяготит. Завтра последний день, в пятницу они уедут, а ещё не подписаны все акты передачи. В голове смешались чертежи, позиции, номера, паспорта, шаблоны, упаковки, нитки. А работа не ждёт, не стоит на месте. Это у нас трындец, остальные работают в ритме. Нужно было столько всего успеть, и при этом не развалиться хотя бы морально. Хочется залезть в ледяную ванну и лежать минут 15. Но на это уже нет возможностей, лимит исчерпан. Раньше я думала, что лечь спать в девять и сразу заснуть для меня не реально.
Сумасшедние дни. Ящики, которые стояли ДВА года, которые мы комплектовали ТРИ года назад приехал проверять личный состав. Это просто ТРЫНДЕЦ; мы уже не помним, что и как там было, почему оно было и в какой позе лежало. Мы не всегда понимаем их, они не понимают нас, начальство царит над всем этим, торопя и раздавая ценные указания. Срочно что-то меняется, доделывается, у кого-то верно, у кого-то ошибки. Постоянное ожидание тяготит. Завтра последний день, в пятницу они уедут, а ещё не подписаны все акты передачи. В голове смешались чертежи, позиции, номера, паспорта, шаблоны, упаковки, нитки. А работа не ждёт, не стоит на месте. Это у нас трындец, остальные работают в ритме. Нужно было столько всего успеть, и при этом не развалиться хотя бы морально. Хочется залезть в ледяную ванну и лежать минут 15. Но на это уже нет возможностей, лимит исчерпан. Раньше я думала, что лечь спать в девять и сразу заснуть для меня не реально.